Критика статьи А. Рыбалова Различие подряда и купли-продажи
Когда материал А. Рыбалова был опубликован (см. Различие подряда и купли-продажи), один из наших авторов, Г. Васильев, высказал свои возражения против основных его положений. Эти возражения Г. Васильева вместе с откликом на них А. Рыбалова мы также сочли возможным опубликовать на сайте.
Проблеме разграничения подряда и купли-продажи уже две тысячи лет, и ещё не одно поколение юристов будет ломать над ней голову. Каждая новая идея может оказаться искомой, поэтому попытку автора разграничить эти договоры можно только приветствовать. Однако, стремясь к истине, мы должны очень тщательно избирать и оценивать все аргументы «за» и «против» того или иного подхода, неточный аргумент может нанести немалый вред полезной идее. Ниже приводятся некоторые замечания к позиции, высказанной А. Рыбаловым.
Проблеме разграничения подряда и купли-продажи уже две тысячи лет, и ещё не одно поколение юристов будет ломать над ней голову. Каждая новая идея может оказаться искомой, поэтому попытку автора разграничить эти договоры можно только приветствовать. Однако, стремясь к истине, мы должны очень тщательно избирать и оценивать все аргументы «за» и «против» того или иного подхода, неточный аргумент может нанести немалый вред полезной идее. Ниже приводятся некоторые замечания к позиции, высказанной А. Рыбаловым.
Автор говорит о том, что в правоотношении подряда обязанностью подрядчика является изготовление вещи, а у продавца такой обязанности нет. Однако последний должен передать вещь, а для этого её нужно изготовить! Получается, что если в договоре такая обязанность закреплена, то это подряд, а если нет — купля-продажа. Подобное различие носит схоластический характер. Кроме того, целью купли-продажи не всегда является переход права собственности, по крайней мере, перенесение этого права может не входить в обязанности продавца, например, по английскому (ст. 27 Закона о купле-продаже товаров) и американскому праву (ст. 2−503 ЕТК).
Недостаточно и просто обвинить в примитивизме Венскую конвенцию о купле-продаже. Нет никакой беды в том, что она воспроизвела позицию Гая по данному вопросу, если эта позиция до сих пор сохраняет актуальность. Нельзя говорить, что договор, по которому кредитор обязуется передать должнику существенную часть материалов, ни при каких условиях не может быть куплей-продажей. По крайней мере, логически вполне можно представить себе эти отношения как два встречных договора купли-продажи: один в отношении материалов, другой — в отношении готовой вещи. Кстати, именно так решался этот вопрос в римском праве в некоторых случаях. Поэтому позиция Конвенции не является единственно возможной, а потому совсем не так примитивна, как утверждает автор.
Если кредитор не должен передавать должнику материалы, то такой договор по российскому праву необязательно является куплей-продажей, говорит далее автор. Это звучит как продолжение критики Конвенции. Получается, что международный документ, предложивший решение спорного вопроса, критикуется с позиций национального законодательства, которое такого решения не содержит. Фактически позиция, которая просто не нравится автору, объявлена примитивной.
Автор высказывается за то, чтобы критерием различия этих двух договоров являлась цель изготовления вещи должником или «могла ли быть вещь изготовлена должником без заказа». Автор считает такой критерий объективным, не объясняя, однако, почему. Между тем, цель как раз относится к субъективным критериям. Как может конкретный покупатель знать, чем бы занимался продавец, если бы он к последнему не зашёл? Такой критерий работает там, где ответ заранее известен, как в примере автора с ВАЗом и изготовителем эсминцев. Между тем, если производство эсминцев «на рынок» действительно сложно себе представить, то пошив одежды или изготовление ювелирных украшений можно осуществлять и по заказу, и без.
Представим себе пошивочную мастерскую, в неё заходит клиент и просит изготовить стандартный костюм. При этом мастерская в отсутствие клиентов изготавливает такие костюмы самостоятельно и продаёт всем желающим. Будет ли данный договор куплей-продажей (потому что мастерская в отсутствие покупателя сшила бы такой же стандартный костюм) или подрядом (потому что костюм будет изготовлен для данного покупателя; а в его отсутствие, возможно, годами существовавшее производство вдруг бы остановилось?).
Высказанные аргументы позволяют считать голословным утверждение автора о том, что предложенный им критерий применим на практике. Это обнаруживается в вопросе о том, кто приобретает право собственности на изготовленную вещь. С точки зрения автора, подрядчик изготавливает её для другого, а потому не приобретает на неё права собственности (так как ст. 218 ГК говорит об изготовлении вещи для себя). С этим утверждением можно согласиться. (Правда, с известными оговорками. Если мы говорим о противопоставлении купли-продажи и подряда, при котором вещь изготавливается иждивением подрядчика, это утверждение верно. А если материалы даёт заказчик? Этот вопрос не рассмотрен, между тем дословное прочтение вывода автора распространяет его на все случаи подряда). Однако далее автор утверждает, что продавец делает вещь для рынка, т. е… «для себя»! Почему же он делает вещь для себя, если он делает её для продажи на рынке? Не точнее ли говорить, что он делает для другого, который просто ещё неизвестен?
Таким образом, в вопросе разграничения купли-продажи и подряда пока рано ставить точку, хотя позиция автора интересна и может обсуждаться и дальше.
- 25 декабря 2002 в 14:36
- 1723
- Васильев Геннадий Сергеевич