Как сообщили все средства массовой информации, пострадавшими в результате захвата заложников на мюзикле «Норд-Ост» были предъявлены требования к правительству Москвы о выплате компенсаций в размере от 450 тысяч до 1,5 млн. долларов. Общая сумма исков составляет около 60 миллионов долларов. При этом возглавляющий истцов адвокат И. Трунов ссылается на ст. 17
Согласно ст. 17 Закона потерпевшие от террористического акта вправе заявлять свои претензии властям субъекта Федерации, на территории которого произошел теракт. По его мнению, столичные власти должны подать встречный иск к организаторам теракта. В свою очередь, как заявил первый заместитель мэра Москвы О. Толкачев, власти столицы считают, что «выполнили свои обязательства по выплате компенсаций жертвам этого тяжелейшего теракта». Иски, которые были поданы первыми, уже отклонены судом, хотя вряд ли его решение окончательно.
Не касаясь сложной этической стороны упомянутого судебного спора, рассмотрим сторону юридическую. Судя по сообщениям в печати, истцы будут основываться на нормах
Итак, ст. 17 Закона, на которую опираются истцы, гласит: «возмещение вреда, причиненного в результате террористической акции, производится за счет средств бюджета субъекта Российской Федерации, на территории которого совершена эта террористическая акция, с последующим взысканием сумм этого возмещения с причинителя вреда в порядке, установленном гражданско-процессуальным законодательством».
Очевидно, что для правильного понимания процитированной нормы необходимо истолковать следующее выражение закона: «вред, причиненный в результате террористической акции». В нем содержится только один «специальный» термин — «террористическая акция», смысл которого поясняется в ст. 3
В свою очередь, преступления террористического характера — «преступления, предусмотренные ст. 205−208, 277 и 360 Уголовного кодекса РФ. К преступлениям террористического характера могут быть отнесены и другие преступления, предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации, если они совершены в террористических целях. Ответственность за совершение таких преступлений наступает в соответствии с Уголовным кодексом Российской Федерации».
Следовательно, под вредом, упомянутым в ст. 17 Закона, понимается вред, непосредственно причиненный преступлением,
Как известно всем, большинство жертв на Дубровке пострадало в результате применения газа, а вернее, в результате неоказания заложникам своевременной медицинской помощи. Можно ли говорить о том, что потерпевшие во время контртеррористической операции (специальные мероприятия, направленные на пресечение террористической акции, обеспечение безопасности физических лиц, обезвреживание террористов, а также на минимизацию последствий террористической акции — ст. 3 Закона), пострадали непосредственно от совершения террористической акции?
Разумеется, без самого теракта жертв бы не было. Автор далек от мысли оправдывать террористов и во всем винить свои же спецслужбы. Однако связь между самим преступлением и гибелью людей все же косвенная. Гибель заложников последовала в результате комплекса причин: самого захвата заложников, проведения контртеррористической операции, в ходе которой «допускается вынужденное причинение вреда жизни, здоровью и имуществу террористов, а также иным правоохраняемым интересам» (ст. 21 Закона), плохой организации эвакуации и медицинской помощи пострадавшим. При всей оправданности этих контртеррористических мер вред, ими причиненный, не может быть считаться результатом «непосредственного» совершения преступления. Контртеррористическую операцию нельзя отождествлять с «непосредственным совершением преступления террористического характера».
Исходя из сказанного, трагедия с заложниками на Дубровке не вписывается в хрестоматийные рамки ст. 17
Истцы также могут использовать ст. 1067 ГК РФ, согласно которой вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами, должен быть возмещен лицом, причинившим вред. В таком случае, однако, ответчиком должна быть уже не Москва, а Российская Федерация в целом, поскольку вред «в состоянии крайней необходимости» причинялся активными действиями федеральных служб. Впрочем, п. 2 указанной статьи ГК позволяет суду, учитывая обстоятельства, при которых был причинен вред, освободить от его возмещения полностью или частично. В подобных условиях исход дела очевиден.
Кроме того, кажется сомнительной конституционность ст. 17 Закона. Террористические акты совершаются, как правило, против всего государства (общества), а не отдельно взятого субъекта Федерации. Неправильно возлагать на последнего обязанность компенсировать вред, который причинен террористическим актом, направленным против Федерации. С точки зрения
- 30 декабря 2003 в 15:09
- 1081
- Рыбалов Андрей Олегович