20 февраля 2002 г. Конституционный суд (далее — Суд) принял Определение № 22-О, которым установил конституционный смысл ряда статей Гражданского
- Арбитражным судам десять лет. Одним из неприятных результатов их работы является довольно широко распространенное в обществе представление о том, что в арбитражных судах очень высок уровень коррупции, а подавляющее большинство крупных дел носит заказной характер. Именно этим неофициально объяснялось негативное отношение к взысканию расходов на оплату услуг процессуальных представителей. Возможность взыскивать такие расходы означала бы, мол де, что проигравший оплачивает и те суммы, которые победитель мог бы гипотетически «поднести» судье.
В целях избежания подкупа судей расходы по представительству возложили на стороны. Юридическая аргументация звучала приблизительно так: отправление правосудия в арбитражном процессе осуществляет государство, это область публичного права. Расходы на ведение дела, которые при этом возникают, так же необходимы как и государственная пошлина, а, следовательно, относятся к расходам в области публичного права. В публичном праве разрешено только то, что прямо предусмотрено законом. Арбитражный процессуальный кодекс (далее — АПК) не предусматривает возмещения расходов на процессуальное представительство. Применение ст. 91 Гражданского процессуального кодекса (далее — ГПК), которая включает оплату услуг адвоката в состав расходов, в данном случае невозможно, ибо аналогия в публичном праве не допускается.
Аналогичной логикой, видимо, руководствовался Высший Арбитражный суд РФ и в своём Информационном письме № 48 от 29 сентября 1999 г., когда указал, что в договоре на оказание правовых услуг размер оплаты не может ставиться в зависимость от решения суда или иного государственного органа, на него влияет только объём оказанных услуг. Почему такое условие незаконно? Потому, что есть риск того, что в случае победы размер вознаграждения в некоторых случаях фактически будет определен с учетом суммы, которая обещана судье.
Указанное письмо не стало серьезной преградой на пути коррупции. Расходы на подношения всё равно могут входить в стоимость услуг адвокатов, только их величину никто не знает. Тот, кто готов дать взятку судье, сможет увеличить на соответствующую величину сумму иска или, сомневаясь в исходе дела, пожертвовать частью действительно причитающихся ему средств. Поэтому риск возложения таких расходов на плечи невиновного всё равно велик. Очевидны и другие недостатки указанного подхода.
От сложившейся практики арбитражных судов страдали, прежде всего, добросовестные участники процесса. Если Вы владеете небольшой фирмой, то, вполне возможно, в вашем штате нет юриста. В случае спора (а судебному порядку защиты прав законом всё больше отдаётся приоритет — см. п. 1 ст. 1, ст. 11 ГК РФ, п. 1 ст. 22 Налогового Кодекса РФ) Вы будете вынуждены обратиться за услугами в юридическую фирму. Соответствующие расходы лягут целиком на ваши плечи даже в том случае, если противоположная сторона недобросовестно заявляет или оспаривает иск (уместно вспомнить, что АПК не предусматривает никакой ответственности за злоупотребление процессуальными правами, в гражданском же процессе на это направлена ст. 92 ГПК). Если же Вы предпочитаете вести дело самостоятельно, то в условиях состязательности, когда обязанностью судьи более не является установление истины по делу, Ваши шансы победить значительно уменьшаются. Совсем накладно судиться с государством — его органы не платят госпошлину, а потому не ленятся подавать иски и обжаловать решения даже в заведомо проигрышных делах. Вам же придётся всякий раз посылать в процесс своего представителя, оплачивая его услуги. Поэтому позиция арбитражного суда ставила добросовестных истцов и ответчиков в незавидное положение.
- Осознание ненормальности сложившейся ситуации заставило законодателя включить в ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)» от 8 августа 2001 г. № 134-ФЗ норму, по которой в составе убытков лица, чьи права нарушены при проведении государственного контроля, учитываются расходы на получение юридической помощи, которые лицо произвело или должно будет произвести (п. 2 ст. 14 Закона). Однако на налоговый контроль упомянутый закон не распространяется, между тем, в ходе его проведения расходы также возникают.
Их понесло и ОАО «Большевик», которое предъявило к одной из Инспекций Министерства по налогам и сборам г. Москвы иск о взыскании из бюджета, среди прочего, средств на оплату услуг процессуального представителя. Отказывая в этой части иска, арбитражный суд как раз указал, что такие расходы являются не убытками (ст. 15 ГК), которые могут быть взысканы за счёт казны (ст. 16, ст. 1069 ГК), а судебными расходами, возмещения которые АПК не предусматривает (см. п. 1 Определения). Заявитель посчитал, что указанные нормы ГК с учётом смысла, приданного им правоприменительной практикой, противоречат Конституции.
Здесь мы видим ещё один пример того, как в Конституционный Суд обращаются за толкованием норм обычных законов. Тот, кого не устраивает толкование, данное по его делу судом, может надеяться получить от Суда другую, «конституционную», интерпретацию и на её основе изменить принятое по его делу решение. Не превращается ли тем самым Суд в ещё одну инстанцию для пересмотра решений?
- Обратимся, однако, к сути Определения. Суд проанализировал оспариваемые заявителем статьи ГК и установил, что они не только не противоречат Конституции, но направлены на реализацию её норм, в частности, о возможности защищать свои права не запрещёнными законом способами (ст. 45), о возмещении государством вреда, причинённого незаконными действиями государственных органов или должностных лиц (ст. 52 и ст. 53). Поэтому данные статьи не устанавливают каких-либо ограничений на возмещение за счёт государства имущественных затрат на представительство своих интересов в суде, а напротив, предполагают возмещение вреда, причинённого незаконными действиями органов государственной власти. Именно в этом заключается их конституционно-правовой смысл (п. 2 Определения). В п. 3 указано, что суды не вправе были применять ст. 15, 16, 1069 в противоречии с их конституционно-правовым смыслом,
т. е. исключать из состава убытков лица затраты на процессуальное представительство.
В чём же выразилась незаконность действий налоговой инспекции в этом случае? Поскольку какие-либо указания на этот счёт в определении отсутствуют, мы вправе предположить, что она заключалась лишь в проигрыше процесса. В пользу этого говорит и указание Судом на необходимость учёта ст. 91 ГПК, игнорирование которой привело бы к нарушению равенства всех перед законом и судом (ст. 19 ч. 1 Конституции).
Итак, основная идея Определения заключается в том, что расходы на процессуальное представительство входят в состав убытков и могут быть взысканы за счёт бюджета.
- Необходимость учёта правовой позиции Суда, высказанной в Определении (п. 2 резолютивной части) делает необходимым его толкование.
При буквальном толковании получится, что процессуальные расходы могут быть взысканы только в том случае, когда они должны возмещаться за счёт казны. Если же Вы спорили с частным лицом (или организацией), оснований для возмещения нет. Однако такой подход означает, что состав убытков и право на их возмещение зависит от статуса вашего процессуального противника, что противоречит уже упомянутому принципу равенства всех перед законом и судом. Поэтому вряд ли буквальное толкование в данном случае уместно: если оно и будет применено судами, то очередной заявитель быстро получит новое определение Суда и право на возмещение расходов будет признано и в этом случае. По этой же причине расходы должны взыскиваться и в спорах с органами валютного контроля, таможенного контроля и прочими, которые не подпадают под действие Закона от 8 августа 2001 г.
Сказанное означает, что Определение нужно толковать расширительно. Однако до каких пределов? Можно предположить, что большинство из тех, кто в последнее время судился и победил, захочет взыскать с процессуального противника гонорар, выплаченный юристу (куда, вполне возможно, могут быть включены и суммы, переданные судье). Арбитражные суды ожидает волна исков, при рассмотрении которых будут выработаны правила возмещения таких расходов.
Какие вопросы при этом возникнут? Основными из них, вероятно, будут следующие. Ограничен ли размер таких убытков какой-либо суммой (можно ли взыскать с противника весь гонорар или только его часть)? Можно ли взыскивать только выплаченный гонорар или также и причитающийся (ведь убытки — это не только уже понесённые расходы, но и те расходы, которые лицо должно будет понести для восстановления нарушенного права)? Какими доказательствами устанавливается размер гонорара? Как распределяются расходы в случае частичного удовлетворения иска? Вправе ли государство привлекать к участию в процессе юристов «со стороны» и взыскивать в случае победы их гонорар?
Решение этих и многих других практических вопросов, в отсутствие законодательного регулирования, будет целиком отдано судейскому усмотрению до тех пор, пока Высший Арбитражный Суд каким-либо письмом не внесёт ясность в этот вопрос. Скорее всего, потребует внесение дополнений и в АПК, хотя бы в части ограничения размеров расходов на процессуальных представителей.
Однако принципиально вопрос сдвинулся с мёртвой точки — расходы на представительство взыскивать можно. Это, вероятно, вызовет рост официальных гонораров юристов — теперь клиенты охотнее согласятся на большой гонорар, ведь его с определенной долей вероятности может заплатить противник. Возможно, возрастут и аппетиты судей. По величине гонораров можно будет, хотя бы приблизительно, оценить масштабы коррупции в судейском корпусе. Этот момент, а также обеспечение интересов добросовестных участников процесса, безусловно, стоят неудобств от тех практических проблем, которые вызовет данное Определение.
- 20 декабря 2002 в 13:53
- 787
- Васильев Геннадий Сергеевич