«Купля-продажа и подряд имеют такое сходство, что в некоторых случаях возникает вопрос, имеется ли купля-продажа или подряд»
(Гай, D.
19.2.2.1 ).[1]
«Эта близость (подряда и поставки) привела нашего законодателя к полному почти смешению указанных договоров»
(Шершеневич
Г. Ф. Учебник гражданского права).[2]
К сожалению, нельзя сказать, что в вопросе о разграничении подряда и купли-продажи отечественная правоприменительная практика продвинулась дальше утверждений, тождественных с вынесенными в эпиграф. Для судов эти обязательства по-прежнему порой неотличимы друг от друга. Это, конечно, не случайно.
М. И. Брагинский, один из разработчиков нового ГК РФ, комментируя свое детище, заметил, что по вопросу об отграничении подряда от купли-продажи «определенный ответ содержится в Венской конвенции, которая посвящена договорам международной купли-продажи». Термин «определенный» употреблен явно в значении «не совсем точный». В самом же ГК такого разграничения не проводится вообще.
Разграничить договоры купли-продажи и подряда, особенно в тех случаях, когда речь идет о поставке или купле-продаже по образцам, порой действительно почти невозможно. И это несмотря на то, что именно договоры купли-продажи и подряда урегулированы в ГК наиболее подробно. Казалось бы, что может быть проще — ведь легальные определения договоров купли-продажи и подряда различны. В соответствии с п. 1 ст. 702 ГК РФ по договору подряда подрядчик обязуется выполнить по заданию заказчика определенную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется принять результат работы и оплатить его. По договору же купли-продажи (ст. 454 ГК РФ) продавец обязуется передать вещь другой стороне в собственность, а покупатель — принять товар и уплатить за него определенную денежную сумму.
В то же время в соответствии со ст. 506 ГК РФ по договору поставки продавец обязуется передать покупателю производимые или закупаемые им товары. В п. 2 ст. 455 ГК РФ сказано, что договор купли-продажи может быть заключен в отношении товара, который будет создан или приобретен продавцом в будущем. Таким образом, и в договоре купли-продажи, и в договоре подряда возможно наличие таких условий, в соответствии с которыми покупатель (заказчик) приобретает в собственность определенные вещи (товары), изготовленные продавцом (подрядчиком). Суть проблемы, в итоге, в том, чтобы классифицировать правоотношение, в котором должник обязуется передать кредитору вещь, которую ему предстоит изготовить из своего материала.
Вопрос о способах разграничения указанных обязательств решается по-разному. Так,
Даже если допустить, как иногда утверждают, что возможен такой договор купли-продажи, по которому кредитор обязан передать должнику значительную часть материалов для изготовления приобретаемой вещи, то это только подтвердило бы доказываемое утверждение, так как тогда договор, по которому кредитор обязан передать должнику значительную часть материалов, может оказаться как подрядом, так и куплей-продажей. Если сказанное справедливо, то Венская конвенция, предлагаемая
В качестве еще одного возможного критерия разграничения подряда и купли-продажи предлагается следующий. Для договора подряда большое значение имеет сам процесс выполнения работы. Если этот процесс получает отражение в условиях договора, регулируется им, то можно вести речь о подряде. В противном случае есть все основания считать заключаемый договор куплей-продажей.
Ст. 715 в п. 1 императивно установила, что заказчик вправе в любое время проверять ход и качество работы, выполняемой подрядчиком, не вмешиваясь в его деятельность. Таким образом, невключение в конкретный договор условия о праве заказчика контролировать ход работы вовсе не означает, что перед нами — договор купли-продажи. Напротив, включение подобного условия в договор купли-продажи также возможно, и оно не превратит названный договор в подряд. Например, покупатель партии автомобилей, выпускаемых заводом, может наблюдать за сборкой именно этой партии. Таким образом, использовать ст. 715 для разграничения подряда и купли-продажи нельзя, так как в конкретном договоре право контроля может быть вообще не оговорено, и тогда, чтобы установить, есть ли у кредитора соответствующее право, придется сначала решить, с каким договором мы имеем дело. Получится замкнутый круг.
М.М. Агарков в свое время писал о различии рассматриваемых правоотношений: при производстве вещи из материалов должника договор будет являться подрядом только в том случае, если изготавливается индивидуальная вещь, ибо в этом случае важен сам процесс её изготовления. Если же предмет сделки определён родовыми признаками, можно говорить о купле-продаже, ибо должник не лишен права приобрести вещи у третьих лиц.
Попробуем полностью восстановить логику рассуждений
Очевидно, что экономическая цель, которую преследовали стороны при заключении договора (изготовление вещи), может быть достигнута иным способом (путем покупки у третьего лица). Но
М.И. Брагинский и В.В. Витрянский[5], проводя различие между подрядом и куплей-продажей, как и
В соответствии с точкой зрения
Таковы основные подходы к разграничению подряда и купли-продажи. Как же их все-таки разграничить?
Ответ на поставленный вопрос нужно начинать искать в общих положениях о купле-продаже и о подряде. Так, согласно прямому указанию закона, могут существовать обязательства и из договора купли-продажи, и из договора подряда, по которым должник обязан из своих материалов изготовить вещь и передать ее кредитору. Несмотря на кажущееся тождество указанных правоотношений, закон разделяет их по разным правовым институтам. Вместе с тем, данные обязательства представляют собой лишь частные случаи более общих понятий. Купля-продажа вещи, которую продавец должен изготовить, и подряд на изготовление вещи — видовые понятия по отношению к родовым — купле-продаже и подряду. Любое видовое понятие не может обладать признаками, которыми не обладает родовое.
Определение правоотношений сторон, возникающих из договора купли-продажи, дано в ст. 454 ГК РФ: продавец обязуется передать вещь в собственность другой стороне, а покупатель обязуется принять товар и уплатить за него определенную денежную сумму.
Необходимым и достаточным для описания купли-продажи является указание на обязательство должника по передаче права собственности.[8] Объектом обязательства из договора купли-продажи выступают действия должника по передаче права собственности. Содержание видового понятия — купли-продажи вещи, которая только будет изготовлена должником, — не может быть шире указанного родового понятия.
Таким образом, объектом соответствующего правоотношения не может быть, кроме передачи вещи, еще и иное действие должника — ее изготовление. Разница между видовым и родовым понятиями должна иметь количественный характер (изготовлена уже вещь или нет), но не качественный (когда возникает новая обязанность должника). Объектом договора купли-продажи является только передача права собственности, а подряда — изготовление вещи. То есть в правоотношении купли-продажи обязанности изготовить вещь у продавца нет, даже если вещи — предмета правоотношения — еще не существует в природе. Изготовление вещи здесь не становится частью правоотношения, а осуществляется вне его рамок. Таким образом, если заключен договор купли-продажи вещи, которую только предстоит изготовить, то изготовление этой вещи не охватывается договором и не составляет обязанности должника. На это указывают
Но, сделав такое утверждение, авторы затем приходят к неверному выводу: «следовательно, если договор не регулирует ведения работы по созданию результата, — налицо купля-продажа"[10]. Как уже было указано, отсутствие в договоре сторон условий, касающихся самого процесса работы, вполне компенсируется императивными нормами закона. В заведомо подрядном договоре вполне может ни слова не содержаться об условиях выполнения работы, что, тем не менее, не превратит его в куплю-продажу. Таким образом, указав на различие обязательств по их объектам, авторы затем свели его к текстуальному несовпадению договоров (соглашений), что совсем не одно и то же. Если бы дело обстояло так, как пишут
Таким образом, при купле-продаже изготовление вещи не является объектом обязательственного правоотношения. Объектом выступает только передача права собственности на вещь после ее изготовления. Продавец изготавливает вещь вне рамок этого относительного правоотношения. «Поставка обязывает только к передаче вещей, а подряд обязывает к выполнению работы».[11] Потому покупатель и не вправе требовать неоконченную вещь при расторжении договора купли-продажи.
Напротив, для подряда conditio sine qua non становится выполнение работы со сдачей ее результата заказчику (родовое понятие), частным случаем которой будет изготовление вещи. Причем необходимость сдачи результата — такое обстоятельство, которое отличает подряд от оказания услуг, поскольку при подряде нужный заказчику результат не потребляется в процессе его достижения.
Различие между куплей-продажей и подрядом, казалось бы, лежит на поверхности, вытекая из общих положений ГК об указанных договорах: первое обязательство направлено на передачу права собственности, второе — на выполнение работы с достижением конечного результата. Сложность в другом. Как разграничивать правоотношения, если они не соответствуют буквальному содержанию соглашений сторон? Как определить, когда изготовление вещи составляет обязанность должника, а когда — нет?
Давайте для примера сравним приобретение партии автомобилей ВАЗ у завода-изготовителя с заказом эсминца у судостроительного завода. И автомобилей, и эсминца в момент заключения договора еще не существует: их только предстоит изготовить. Это обстоятельство вполне может быть известно заказчику-покупателю. Допустим также, что заказчику эсминца нет дела до того, как именно должник будет строить корабль — он полагается на честность и опытность кораблестроителя. Само собой, еще менее процесс сборки интересует покупателя автомобилей. В обоих договорах, естественно, установлены сроки исполнения. Памятуя о сказанном выше, попробуем определить — тождественны ли такие обязательства и к какому из типов они относятся. Казалось бы, тождество налицо. И все же разница между ними есть.
Вспомним о том, что назначение права состоит в регулировании социальных отношений, в том числе имущественных (экономических). Именно потребность в упорядочении этих отношений рождает правовое регулирование, а не наоборот. Разница в правовом регулировании подряда и, скажем, доверительного управления, вызвана не произвольно установленными нормами права. Напротив, несовпадение экономического содержания соответствующих институтов породило и различия в их правовом регулировании. Поэтому если между двумя договорами, которые формально подпадают под легальные признаки как подряда, так и купли-продажи, есть качественная разница в их экономическом содержании, перед нами два разных правоотношения.
В нашем примере автомобильный завод выпускает свою продукцию «на рынок», а кораблестроительный — лишь при поступлении заказа. Автозавод штампует машины вне зависимости от наличия заказов, в надежде выйти на рынок и продать их там. При заключении договора на приобретение серийно выпускаемых автомобилей покупатель даже не будет оговаривать обязанность продавца изготовить эти автомобили. Напротив, верфь берется за работу лишь при поступлении заказа. Предмет договора подряда не может быть изготовлен без заказа. При подряде вещь априори изготавливается под конкретного приобретателя, в том числе из его материалов (что исключено при купле-продаже, где вещь изготавливается «на рынок», то есть приобретатель еще не известен, стало быть, не может и поставлять материалы). Вещь подрядчиком делается не на рынок, не для торговли, ее приобретатель известен заранее. В таких условиях, кстати, можно говорить и о некоторой индивидуализации предмета подряда — раз к его изготовлению должник приступает только при поступлении заказа от определенного заказчика, то и в процессе изготовления вещь может быть отделена от иных, даже однотипных.
Приведенные различия экономического характера соотносятся с установленными различиями юридическими. Контрагенту продавца хорошо известно, что тот изготовит вещь и без заказа, а потому он и не договаривается с продавцом об изготовлении вещи. Договариваться вообще имеет смысл лишь о том, что не будет сделано без такой договоренности. В случае, когда должник обязуется передать право собственности на вещь, которую он еще не создал, но к созданию которой приступил бы при любых обстоятельствах, даже при отсутствии конкретного кредитора, должник не принимает на себя обязанности по изготовлению вещи. Суть установления обязательства для должника — в принятии им на себя обязанности, которой у него ранее не было. С другой стороны, для кредитора важно обязать должника исполнить такое действие, которое должник без договора мог бы и не совершить. Если кредитор полагает, что должник изготовит вещь в любом случае, и должник, в свою очередь, считает так же, то у них нет никаких оснований согласовывать свою волю. Здесь нет места для противоположно направленных интересов. Ведь любое действие (бездействие) одной стороны обязательства, как правило, предполагает встречное предоставление другой.
В случае с подрядом положение прямо противоположное. Коль скоро должник не изготавливал и не собирается изготавливать вещь «на рынок», надо договориться с ним об этом. Нужно заинтересовать должника, предложив ему встречное предоставление. Следовательно, здесь изготовление вещи как раз становится объектом обязательства. Из того, что в содержание договора включается обязанность подрядчика изготовить вещь, следует, что без договора он не приступил бы к ее изготовлению. Можно говорить также и о том, что в описываемой ситуации вещь изготавливается для заранее известного лица, тогда как при купле-продаже будущий приобретатель вещи неизвестен.
Рассмотрим приведенные ранее и заведомо гротескные примеры с машинами и эсминцами. Допустим, в договор о поставке автомашин включено положение о том, что завод обязуется их изготовить. Будет ли такой договор подрядом? Здравый смысл вроде бы подсказывает, что нет. А почему? Рискну предположить, что этот пункт фактически не является частью сделки, так как не влечет изменений в правовой сфере продавца — он как делал машины, так их и делает. Напротив, невключение положения об обязанности судостроительного завода построить эсминец в текст соглашения не будет означать заключения договора купли-продажи. Именно потому, что в правовой сфере завода происходят изменения — он должен приступить к изготовлению корабля, а не только передать его заказчику. При прежнем течении обстоятельств, без контракта, завод не приступил бы к строительству. Если при заключении договора в правовой сфере должника происходят изменения — он приступает к изготовлению вещи, — то это подряд. Если же с заключением договора изменений не происходит, изготовление вещей продолжается своим чередом, как и до заключения договора, перед нами — купля-продажа.
Близко к такой позиции подходит и
Таким образом, общий вывод может быть следующим: отличие подряда от купли-продажи заключается в объекте отношений, которым в случае с куплей-продажей становится передача вещи, а в случае с подрядом — выполнение работы по изготовлению вещи. При практическом использовании этого, в общем-то, достаточно очевидного критерия, могут возникнуть сложности с определением объекта конкретных правоотношений, как показано на примере с машинами и эсминцем. Подобные сложности можно устранить, решив, приступил бы должник к изготовлению вещи без заключенного договора или нет. Это обстоятельство является проекцией правовой стороны отношения на фактическую (экономическую), так как начало изготовления вещи должником лишь в связи с поступившим заказом означает, что он в силу юридического факта — заказа (договора) — приобретает обязанность по изготовлению вещи.
Еще одним вопросом, пожалуй, даже более важным, чем просто разграничение подряда и купли-продажи, выступает вопрос о праве собственности на предмет договора подряда до момента его сдачи заказчику.
Вопрос о том, кто выступает собственником изготовленной вещи, важен для понимания разницы между куплей-продажей и подрядом. ГК РФ прямо не определяет правовой режим предмета подряда. Практика же идет по пути признания права собственности подрядчика на изготовленную им по договору вещь до ее передачи заказчику. В обоснование этой позиции приводится ст. 218 ГК, согласно которой право собственности на новую вещь, изготовленную или созданную лицом для себя с соблюдением закона и иных правовых актов, приобретает это лицо. При анализе данной нормы почему-то всегда упускают слова «для себя». В прежнем законодательстве таких слов не было, и их появление не должно остаться незамеченным. Оборот «для себя» вставлен неслучайно, хотя на него и обращают мало внимания при анализе норм о приобретении права собственности. Его значимость подчеркивается и тем, что он используется в двух статьях ГК — 218-й и 220-й. Подрядчик априори изготавливает вещь не «для себя», а для известного ему контрагента. Таким образом, ст. 218 говорит как раз о том, что подрядчик не становится собственником изготовленной им вещи, причем эта норма — императивна.
Согласно ст. 1 ГК, граждане и юридические лица приобретают гражданские права своей волей и в своем интересе. Оборот «своей волей и в своем интересе» корреспондирует ст. 218 ГК, из которой следует, что право на вновь созданную вещь приобретает лицо, изготовившее ее «для себя». Оборот «для себя» явно не случаен и означает именно изготовление вещи в своем интересе.
Чем отличается создание вещи «для себя» от изготовления ее подрядчиком? Для последнего создание вещи является исполнением по сделке, его обязанностью. Подрядчик не имеет интереса в приобретении права собственности на изготавливаемую вещь, такой интерес есть только у заказчика. Интерес должника в обязательстве направлен на получение встречного предоставления в обмен на исполнение своей обязанности. Должник ясно выразил отсутствие своей воли и своего интереса в приобретении права собственности на изготавливаемую вещь, потому вопреки им не может стать собственником. Напротив, воля и интерес кредитора направлены именно на создание новой вещи и приобретение права на нее. Для достижения своей цели, то есть реализации своей воли и интереса, кредитор просто нанимает чужой труд. Римляне и называли договор подряда «наймом работы» — locatio-conductio operis. Подрядчик изготавливает вещь не для себя и не становится собственником произведенной продукции — именно потому, что производит не для себя.
Создать вещь для другого лица — значит, изготовить ее для противоположной стороны относительного правоотношения. Это и имеет место в случае с подрядчиком, для которого производство вещи есть исполнение по сделке. Однако вещь не может создаваться для такого адресата как «неопределенное лицо», что, казалось бы, происходит в случае изготовления вещи «на рынок» продавцом. Неопределенное лицо не может быть стороной относительного правоотношения. Не может быть оно управомоченным лицом и в абсолютном правоотношении по поводу изготовленной продавцом вещи, так как никаких прав на вещь у него не возникает. Единственно возможная роль «неизвестного лица» — обязанное лицо в абсолютном правоотношении.
Какой бы точки зрения ни придерживаться по вопросу о том, кто выступает собственником предмета подряда до его передачи заказчику, бесспорно одно — право такого собственника носит первоначальный характер. Способ приобретения этого права — изготовление новой вещи. «Основанием приобретения здесь является односторонний приобретательный акт в том или ином соединении с юридическими событиями … Правоотношение возникает в результате односторонней юридической сделки"[14]. Будет ли изготовление вещи должником в правоотношении из договора подряда односторонним приобретательным актом, той самой сделкой, в результате которой у него возникнет право собственности? Сделками, как известно, признаются действия лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Действия подрядчика по изготовлению вещи образуют исполнение по сделке. Даже если считать исполнение самостоятельной сделкой[15], то ее цель заключается в прекращении обязанности должника (обязательства), а никак не в приобретении права собственности.
Напротив, продавец, изготавливая вещь «на рынок», совершает именно «односторонний приобретательный акт», так как ни с кем в обязательственных отношениях по поводу создания вещи не состоит, а целью его действий является изготовление вещи с целью последующей продажи. Для того чтобы продать вещь, продавцу, как правило, необходимо обладать правом собственности на нее.
Если вернуться к высказанным
Если проанализировать статьи ГК, посвященные подряду, можно прийти к выводу о том, что подрядчик не становится собственником предмета договора подряда. Так, ст. 712 устанавливает право подрядчика на удержание подлежащего передаче заказчику результата работ. Однако удерживать можно лишь чужую вещь, а не свою собственную. Требования детентора удовлетворяются из стоимости удерживаемой вещи, но невозможно удовлетворить свои требования из стоимости своей же вещи. Не передавать кредитору собственную вещь можно в порядке, предусмотренном ст. 328 ГК.
Далее обратимся к ст. 729 ГК: в случае прекращения договора подряда до приемки заказчиком результата работы, заказчик вправе требовать передачи ему результата незавершенной работы с компенсацией подрядчику произведенных затрат. Здесь нет и не может быть аналогии со ст. 398 ГК, так как нет ответственности за неисполнение обязательства (по крайней мере, может не быть). Значит, ст. 398 не работает, а ст. 729 приобретает самостоятельный характер. Объяснить же ее можно лишь с позиции признания права собственности заказчика даже на не сданный ему результат работ.
Далее, п. 6 ст. 720 гласит: при уклонении заказчика от принятия выполненной работы подрядчик вправе продать результат работ, а вырученную сумму, за вычетом причитающихся подрядчику платежей, внести на имя заказчика в депозит. Если подрядчик обладает правом собственности на результат работ, то, во-первых, почему ему требуется разрешение закона на продажу собственной вещи, а во-вторых, зачем деньги от продажи собственной вещи он должен перечислять заказчику? Даже если заказчик передал подрядчику материалы для изготовления вещи, готовая вещь по стоимости в большинстве случаев значительно превосходит стоимость материалов, из которых она изготовлена.
Ст. 705 о распределении рисков между сторонами говорит о том, что риск случайной гибели результата работ до его приемки заказчиком несет подрядчик. Норма ничего не доказывает и ничего не опровергает. Риск случайной гибели вещи законом может быть возложен и на лицо, не являющееся ее собственником. Однако само наличие подобного указания в законе наводит на мысль о том, что подрядчик не является собственником результата работ. Иначе на него распространялась бы общая норма ст. 211 ГК о том, что риск случайной гибели вещи несет ее собственник, если иное не предусмотрено законом или договором. В ст. 705 законом как раз предусмотрено иное.
Допустив возможность существования права собственности подрядчика на результат работ, мы можем смоделировать несколько абсурдных ситуаций.
В таком случае заказчик — приобретатель производного права собственности на вещь, которая ранее находилась на праве собственности у другого лица. Соответственно, продавец не может передать больше прав, чем имеет сам. Рассмотрим тот же пример с эсминцем. Право собственности на него первоначально должно возникнуть у верфи. Достаточно очевидна нелепость такого вывода, так как верфь не может быть субъектом права собственности на боевой корабль. Но если так, то верфь не может и передать право, которого она не имеет. Стало быть, передача права собственности не входит в содержание правоотношения подряда. Гораздо логичнее выглядит ситуация, когда заказчик — государство, — является и первоначальным собственником корабля. Другой пример — строительство частной фирмой атомной электростанции. Иными словами, при договоре подряда надлежащим субъектом для приобретения права собственности на изготавливаемую вещь должен быть заказчик, а не подрядчик.
Напротив, если вещь изготавливается не в связи с чьим-либо заказом, вне обязательства, она создается в рамках «одностороннего приобретательного акта» (Б.Б. Черепахин)[16], в рамках абсолютного правоотношения. Вещь производится не для определенного лица, а значит, изготовитель может быть лишь управомоченным, а не обязанным лицом, то есть только он и может приобрести первоначальное право на вещь.
Таким образом, отличие купли-продажи от подряда в случаях, когда должник обязуется передать кредитору вещь, которую ему предстоит изготовить из своего материала, состоит в объекте правоотношения. В случае купли-продажи вещи, которую должник только собирается изготовить, изготовление не составляет объекта правоотношения из договора купли-продажи, а осуществляется вне его рамок. В случае же с подрядом на изготовление вещи объектом правоотношения не является передача права собственности, так как право это принадлежит заказчику. На практике правоотношения можно различить, выяснив, приступил бы должник к изготовлению вещи без заключенного договора или нет.
Примечания:
[1] Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М.: Зерцало, 1997. С. 465.
[2] Шершеневич
[3] Венская конвенция, хоть и является международным договором, отнюдь не закрыта для критики с точки зрения национального законодательства. Как уже было показано, Конвенция точно так же, как и отечественное законодательство, не предлагает решения спорного вопроса (по крайней мере, для российского права). Причем отечественное законодательство содержит нормы, на основе которых можно строить выводы по данному вопросу, а Конвенция — нет. Это, конечно, следствие того, что Конвенция специально посвящена только купле-продаже. Тем не менее, коснувшись вопроса о различиях купли-продажи и подряда, она ввела критерий, не позволяющий разрешить ею же поставленную задачу.
[4] Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М.: Зерцало, 1997. С. 465.
[5]
[6]
[7]
[8] Автор сознательно выносит за скобки общее для рассматриваемых обязательств встречное предоставление — цену.
[9]
[10]
[11] Шершеневич
[12] Ровный
[13] Брагинский
[14] Черепахин
[15] См.: Постановление Президиума Верховного
[16] Черепахин
- 16 декабря 2002 в 19:57
- 19176
- Рыбалов Андрей Олегович